Люди едут на отдых к морю, в командировки, кто-то возвращается с детьми после выходных. А он просто идёт вперёд и молится за всех, проезжающих мимо.
Судьба преподнесла мне случайную встречу с человеком, который называет себя божьим странником. Вчера он шёл по трассе Горячий Ключ – Джубга. Не останавливался, не поднимал руку, чтобы его подвезли – просто шёл вдоль оживлённой трассы, по которой проносятся сотни машин в час. На автозаправке в 13 км от Горячего Ключа он подошёл к людям и попросил какой-либо еды. Ему давали что-то съестное, кто-то робко протягивал деньги.
На мой вопрос, кто он, просто пояснил: «Я – божий странник, зовут меня Серафим». Мы разговаривали с ним довольно долго, за это время я узнал, что в миру он когда-то был Виталием Сахтаковым, родился и вырос на Алтае, отслужил в армии, но всё изменилось, когда все родные умерли. И хотя я пытался доказать ему, что у человека обязательно остаётся хоть какой-то минимальный круг знакомых, он утверждал, что у него никого не осталось в живых.
Я пытался выяснить, что с родительским домом, но он уходил в пространные рассуждения о вере. Рассказал мне, что ему сейчас 42 года, а странствует с 2004-го. Вначале у себя на родине ходил, как он выразился – «странствовал», но зимой на Чуйском тракте едва не погиб от холода, сильно обморозил ноги, несколько месяцев лежал в больнице, но выжил, и снова отправился в странствие. Шёл через всю Россию, и потихоньку за несколько лет добрался до Кубани.
Поведал он ещё и о жизни в монастыре в Новом Афоне в Абхазии, и о том, что прожил некоторое время в Святомихайловском мужском монастыре, где его одели и обули, так как совсем поизносился в странствиях. Мне показалось, что он немного лукавит, поэтому я задал несколько сложных вопросов о монастыре, где я бывал много раз. Но мужчина уверенно рассказал и об одиннадцатиходке – подземных переходах между строениями монастыря, и о горе Фавор, и об источнике Святого Пантелеймона-целителя. Помянул добрым словом и наместника обители – игумена Герасима, и монахов, живущих по строгому афонскому уставу. Короче, мой «экзамен» Серафим прошёл довольно легко.
Я хотел узнать о цели его жизни, куда же сейчас направляется, но он ничего не мог сказать определённого: «Просто странствую, иду, молюсь Богу, вот и вся моя цель жизни!». Потом неожиданно попросил у меня закурить. Я очень удивился, ведь до этого мне не попадались глубоко верующие люди, которые были бы пристрастны к курению. У нас даже завязался спор: он утверждал, что греческие монахи свободно курят, и это не возбраняется православием. Я же стоял на том, что курение – это грех, от которого мы должны избавиться. Вспомнил даже поучения бывшего настоятеля Святомихайловской общежительной пустыни отца Прокопия о том, что все наши грехи делятся на три вида: грехи против Бога, против ближних и против самих себя.
Я попытался узнать, о чём же он всё-таки мечтает и чем, кроме странствий, хотел бы заняться. Серафим сказал, что изучает языки, читает по-старославянски, знает иврит и ещё некоторые.
«Я буду молиться и о тебе!» – сказал мне на прощание Серафим и зашагал в сторону Горячего Ключа, навстречу заходящему за горы солнцу…
Сергей НАЗАРЕНКО,
фото автора
