Каневчанин утверждает, что к нему приходил мёртвый отец
Даже не знаю, с чего начать свой рассказ… Случилось это ровно год назад. Целую неделю после внезапной кончины отца я не смыкал глаз. Лежал ночами в постели, глядел в потолок, и никак не мог представить его живое лицо – перед глазами возникала странная маска, рассказывает нам один из наших читателей.
В один из таких поздних вечеров неожиданно вспыхнула настольная лампа, раздался стук компьютерной клавиатуры. Поднял я голову и увидел – в накинутой на плечи своей безрукавке за письменным столом сидел спиной ко мне отец и что-то печатал. Встал с постели, без страха подошёл к нему и услышал:
— А, проснулся! Пойдём покурим.
Мы пошли на кухню. Селим друг против друга, и я поставил прихваченную с собой мраморную белую пепельницу в виде медведя. Закурил свой «Парламент», отец – обычную для него «Приму». Дым заволок его лицо. Живое лицо!
— Ты насовсем? – спросил, подыскивая ещё какие-нибудь слова.
— Ну, что ты! Сейчас уйду, пока мать не проснулась. Ты вот что, сынок, перестань психовать. Что случилось, того не вернёшь. Успокойся, живи дальше и береги мать.
— Куда же ты уйдёшь?
— Как куда?.. Дай-ка газету.
Я подал ему последний номер «Вольной Кубани» с номером нашей квартиры на полях. Отец нагнулся, поднял с пола и поставил на стол фаянсовую белую урну. А мы ведь её захоронили два дня назад на Южном кладбище! Он завернул урну в газету, взял её подмышку и встал.
— Проводи.
Мы пошли по тёмному коридору. Отец сам открыл дверь квартиры, вышел на площадку, обернулся, молча посмотрел на меня и стал медленно спускаться по ступенькам лестничного пролёта…
На моё плечо сзади кто-то положил руку и слегка потряс. Я почему-то уже сидел уже на кухне. На пепельнице лежали два окурка, один – дорогой сигареты, другой – общенародный с характерным отцовским прикусом.
— Ты с кем разговаривал в своей комнате? – спросила меня мать.
Я, ничего не понимая, молча посмотрел на неё, а она продолжала:
— Потом ты пришёл сюда, на кухню, снова говорил, открывал и закрывал входную дверь и снова вернулся на кухню…
… Утром на площадке между этажами я нашёл тот самый номер «Вольной Кубани» с номером нашей квартиры на полях, которая хранила форму чего-то круглого, что было в неё завёрнуто. С той памятной ночи спокойный глубокий сон вернулся ко мне, а отец приснился лишь один раз – совсем недавно.
Валентин Цветков
